Итоги и результаты реформ и преобразований Петра I

Предпосылки споров об итогах петровских преобразований

Реформы Петра Великого – это настоящий магнит для отечественной мысли. Споры об итогах петровских преобразований будоражили историков в XVIII веке, в XIX веке исторический анализ пополнился серьезными оценками, бурные события XX века привели к развитию диаметрально противоположных мнений о Петре Великом и его реформах.

Разнообразие мнений о значении преобразований Петра I огромно, а полярные оценки можно обнаружить на каждом шагу: "спас Россию – предал Россию", "Бог ведёт – бес ломает", "мудрый государь – самовластный помещик", "возвеличил Россию – поставил страну на колени" и т.д.

Однако, нельзя однозначно разделять всё на "чёрное" и "белое", необходимо рассматривать каждое явление не под одним определённым углом, а учитывать все стороны рассматриваемого объекта.

И в самом Петре, и в его деяниях очень много противоположностей, которые, казалось бы, должны друг друга взаимоисключать. Но именно благодаря их удачнейшему синтезу Пётр сумел сделать очень много и в максимально короткие сроки.

За каких-то тридцать лет он вывел страну из лесной глуши на морские просторы и встал в один ранг с главами европейских государств. В результате петровских преобразований восточная граница Европы была передвинута до её естественного рубежа – Уральских гор.

Пушкин нисколько не преувеличил, написав, что Пётр "в Европу прорубил окно".

Петр Великий. 1717 год. Ж.-М. Натье.

Взгляды на итоги реформ и преобразований Петра Великого в ХVIII веке

"Сочинил из России самую метаморфозис, или претворение" – слова П.П. Шафирова, вице-канцлера петровских времён, из его трактата 1717 г. "Рассуждения о причинах Свейской войны" [1]. Эта фраза подтверждает, что уже современники отчётливо видели всю важность для России происходящих изменений. Причём в основе "претворения" лежала воля только всего лишь одного человека.

Наиболее рьяно хвалил самого Петра и его реформы Феофан Прокопович, новгородский архиепископ, вице-президент Синода, видный публицист петровского времени. В его "Слове на погребение..." звучали слова похвалы, гордости, скорби по Петру Великому. Он называет императора "виновником благополучий наших и радостей". В "Слове на похвалу..." Феофан Прокопович доказывает, что русские победили намного превосходящего противника. В то время армия шведов была одной из передовых армий Европы, и "шведская сила всей Европе была страшная, а российская едва не коею силою нарицатися могла". Это, конечно, несколько преувеличено, но общее положение дел на момент начала Северной войны передано верно. Русская армия не могла сравниться со шведской. Опыт у русских практически отсутствовал, шведский офицерский состав намного превосходил наш. "Где в свете ни услышано, что Русь с шведами в войну вступили, согласно говорили, что России конец пришёл".

Феофан Прокопович перечисляет полезные дела Петра: коллегии, "заводы минералныя, домы монетныя, врачевския аптеки, холстяныя, шелковыя и суконныя манифактуры" и "для удобнейшаго с места на место сообщения" вырытые каналы [6]. Практически во всех изданиях соременников Пётр возносится авторами до небывалых высот. Не вскрываются даже мелкие недостатки преобразований. Если бы авторы высказывались против реформ, то они отправлялись бы в пыточные камеры или на казнь. Поэтому сочинения петровской эпохи не могут носить достаточно достоверный характер.

Великий русский учёный М.В. Ломоносов в "Слове похвальном..." сказал: "Что в двести пятьдесят лет, от первой пунической войны до Августа, Непоты, Спиционы, Маркеллы, Регулы, Метеллы, Катаны, Суллы произвели, то Пётр зделал в краткое время своей жизни". Ломоносов, несомненно, прав, что император многое сделал всего за четверть века, но многое было сделано и до него. В своих стихах он называет Петра Богом: "Он Бог, он Бог твой был, Россия!" Известна также его фраза: "Ежели человека Богу подобного, по нашему понятию, найти надобно, кроме Петра Великого не обретаю" [6]. С Богом сравнивал Петра также Г.Р. Державин.

Петр Первый. Мозаика М.В. Ломоносова 1754 год

И.И. Голиков в "Статьях, заключающих в себе характеристику Петра Великого и суждения о его деятельности" пишет, что при огромных расходах на содержание армии, флота, русских людей, обучающихся за границей, и т.п. Пётр достиг всего, "не истощив подданных с весьма малыми государственными доходами, которых сначала не более пяти миллионов было". И при этом сумел "не войти в долг и оставить после себя наличных денег несколько миллионов" [6]. Автор, говоря об экономических успехах Петра, не говорит о том, откуда тот получал прибыль в казну. Хотя подушная подать отменила все мелочные сборы, существовавшие до этого, на протяжении правления Петра податные сословия отдавали достаточно большие суммы денег в государственную казну.

Но такие взгляды на деятельность Петра не отражают реальной действительности, отображая лишь хорошую сторону преобразований. Рассмотрение всех аспектов реформ, их положительных сторон наряду с отрицательными с целью наиболее полно раскрыть суть преобразований, сопоставление целей реформ с их результатами – вот в чём заключается ценность каждой исторической работы.

Известный историк второй половины восемнадцатого века князь М.М. Щербатов в сочинении "О повреждении нравов в России" укоряет Петра в уничтожении старомосковских обычаев. Щербатов гордится и целомудрием женщин семнадцатого века, и пренебрежением роскошью, и умением "барина" довольствоваться таким же невзыскательным столом и обиходом, как и его мужик, и патриархальными порядками в семье [5]. Щербатов является одним из основоположников славянофильских взглядов, он считает, что выход женщин в свет, в ассамблеи вызвал разврат в обществе. Из-за того, что жёны и дочери стали стремиться к модным платьям, дорогим причёскам и т.п. их мужья и отцы пустились в казнокрадство и мздоимство. Но согласиться с Щербатовым нельзя: выход женщин был очень прогрессивным явлением, женщины не могут сидеть взаперти, они тоже должны участвовать в культурных, экономических, даже политических процессах. При всех упрёках в адрес Петра Щербатов утверждает, что, не будь Петра, России потребовалось бы свыше двух столетий, чтобы достичь того, что Пётр сделал своими преобразованиями. В другом своём сочинении "Рассмотрение о пороках и самовластии Петра Великого" Щербатов пишет также, что достижение Россией сделанного петровскими реформами было бы возможным, "естли бы Государи всегда тому способствовали, и соседи её не воспрещали её возвеличиванию" [6]. Щербатов, конечно, главные недостатки реформ видит во введении в русский быт европейских порядков, но в чём-то он прав: ведь Пётр мог проводить те же самые реформы, не запрещая носить бороду или длиннополые одеяния. Просвещению русских они нисколько не мешали. Но в тот момент было важно преодолеть внешние различия между европейцами и русскими, являвшиеся серьёзным барьером для восприятия русскими иностранцев.

Петр I в Полтавской битве. Художник Луи Каравак 1718 год

Но нельзя возлагать ответственность за изменение России целиком на Петра Первого. Европеизация началась до него, а сам царь был своеобразным катализатором. Екатерина II в 1790 г. отметила, что "Реформа, предпринятая Петром Великим, была начата царём Алексеем Михайловичем. Этот последний уже приступил к изменению одежды и многих других обычаев..." [6]

Шарль Луи Монтескье так оценил петровские преобразования: "Преобразования облегчались тем обстоятельством, что существовавшие (в допетровской Руси) нравы не соответствовали климату страны и были занесены в неё смешением разных народов и завоеваниями. Пётр Первый сообщил европейские нравы и обычаи европейскому народу с такой лёгкостью, которой он сам не ожидал" [6]. Европеизация уничтожала не исконно русские нравы и обычаи, а привнесённое к нам извне.

Штурм крепости Нотебург в 1702 году. В центре композиции изображен Петр I. Художник А.Е. Коцебу, 1846

Споры о результатах и итогах реформ Петра Первого в ХIХ веке

Первую серьзную оценку Петру Первому дал Н.М. Карамзин, который рассмотрел деятельность Петра сразу с двух точек зрения: положительной и отрицательной. Диапазон упрёков в его адрес у Карамзина больше, чем у князя Щербатова. В "Записке о древней и новой России в её политическом и гражданском отношениях" после перечисления заслуг первого императора России Карамзин спрашивает читателей: "Но мы, россияне, имея перед глазами свою историю, подтвердим ли мнение несведущих иноземцев и скажем ли, что Пётр есть творец нашего величия государственного?.. Забудем ли князей московских: Иоанна I, Иоанна III, которые, можно сказать, из ничего воздвигли державу сильную, и, – что не менее важно, – учредили твёрдое в ней правление единовластное?.. Пётр нашёл средства делать великое – князья московские приготовляли оное. И, славя славное в сём монархе, оставим ли без замечания вредную сторону его блестящего властвования?" [2] Конечно, Карамзин прав: без наличия соответствующих условий ни одна реформа Петра не была бы удачной. Любая из них потерпела бы фиаско в самом начале. Но московские князья "воздвигли державу сильную" не за двадцать пять лет, а за двести лет. И плодами их дальновидной политики фактически воспользовался Иван Грозный, а не Пётр. Но после Смутного времени Московское государство утратило былую силу, и Петру пришлось начинать преобразования, имея в подчинении достаточно слабое государство. Условия, позволившие претворить реформы в жизнь, сложились именно в семнадцатом веке. Укрепление самодержавия явилось не единственной причиной, вследствие которой Петру сопутствовал успех.

Карамзин также справедливо замечает: "Дотоле, от сохи до престола, россияне сходствовали между собою некоторыми общими признаками наружности и в обыкновениях, – со времён петровых высшие степени отделились от нижних..." Этот неоспоримый факт является одним из самых серьёзных негативных итогов, вызванных европеизацией Руси. До преобразований даже свадьбы бояр и простых крестьян протекали практически одинаково. После них крестьянин увидел немцев в русских дворянах. Карамзин считает такой же бессмысленной переменой учреждение Сената вместо Боярской Думы, введение западных названий гражданских и военных должностей. Карамзин обвиняет царя в уничтожении древних обычаев, он возмущён насмешками царя над ними. Осуждению подвергся и суровый нрав Петра, его кровавые расправы. Но Пётр выглядит таким жестоким только на фоне последующих монархов, хотя именно при них людей продавали на рынках, а объявления о продаже печатались в газетах. При сравнении с действиями своих предшественников он среди них ничем особенным не выделяется. Подчинение церкви светской власти началось ещё при Алексее Михайловиче, Пётр лишь завершил сие начинание, не совершая ничего экстраординарного: подобный процесс произошёл в большинстве стран Европы.

Ещё одной "блестящей ошибкой", совершённой Петром Карамзин считает основание на берегах Невы Петербурга. Он допускает, что там можно было заложить купеческий город, но делать его столицей кажется Карамзину почти безумством. "Иноземный путешественник, въезжая в государство, ищет столицы, обыкновенно, среди мест плодоноснейших, благоприятнейших для жизни и здравия", а в России он оставляет все великолепные места и "въезжает в пески, в болота, в песчаные леса сосновые, где царствуют бедность, уныние, болезни". В город, "построенный на слёзах и трупах", где "обитают государи российские". Цена, которую заплатил русский народ за постройку Петербурга, вряд ли равна пользе, извлечённой из этого. Но в старой враждебной Москве проводить реформы было бы сложно из-за опозиционно настроенных к Петру людей. Карамзин закончил своё сочинение словами: "Но великий муж самыми ошибками доказывает своё величие: их трудно или невозможно изгладить – как хорошее, так и худое делает он навеки. Сильною рукою дано новое движение России; мы уже не возвратимся к старине!.." [2]

Помимо таких серьёзных и вполне обоснованных упрёков противники петровских реформ, желая доказать бессмысленность деятельности Петра, в частности, войны за выходы к Чёрному и Балтийскому морям приводили в пользу своих доводов такой аргумент, что Россия жила без берегов почти тысячу лет. Естественно, что данное утверждение не отражает реальное положение вещей. М.П. Погодин, полемизируя с ними, написал: "Жила, пока все соседи были заняты дома, пока они оставались вдали от неё и не могли ещё простирать на неё свои виды. Обстоятельства переменяются, теперь и Китай недалеко от Англии" [6]. Действительно, ведь тысячу лет назад была совсем другая политическая обстановка, позволяющая России существовать без выхода к морям. Но если бы выход к морю был бы России не нужен, то шведы не стремились бы к завоеванию побережья Балтики, а турки давным-давно пропускали бы наши корабли в Чёрное море. К тому же территории, к завоеванию которых стремился ещё Иван Грозный, были коренными русскими землями, издревле принадлежавшими Руси. Карл Маркс, специально исследовавший внешнюю политику России, показал, что территориальные приобретения Петра были обусловлены потребностями развития России, что побережья Балтики и Чёрного моря должны были принадлежать ей. Но само возвышение России Маркс считал результатом закономерного исторического процесса, а не "беспочвенным творением гения Петра Великого" [4].

Петр I при Красной горке зажигает на берегу костер для подачи сигнала своим судам. Художник И.К. Айвазовский 1846 год

Интересна позиция П.Я. Чаадаева, являющегося сторонником петровских преобразований. Чаадаев считает, что сам народ позволил царю провести преобразования, не оказав сопротивления. В своём сочинении "Апология сумасшедшего" Чаадаев пишет: "Пётр Великий нашёл у себя дома только лист белой бумаги и своей сильной рукой написал на нём слова Европа и Запад; и с тех пор мы принадлежим к Европе и Западу. Не надо заблуждаться: как бы велик ни был гений этого человека и необычайна энергия его воли, то, что он сделал, было возможно лишь среди нации, чьё прошлое не указывало ей властно того пути, по которому она должна была идти, чьи традиции были бессильны создать ей будущее, чьи воспоминания смелый законодатель мог стереть безнаказанно. Если мы оказались так послушно голосу государя, звавшего нас к новой жизни, то это, очевидно, потому, что в нашем прошлом не было ничего, что могло бы оправдать сопротивление. Самой глубокой чертой нашего исторического облика является отсутствие свободного почина в нашем социальном развитии" [6]. По мнению Чаадаева, Пётр увидел, что именно должно явиться начальной точкой движения страны по пути цивилизационного развития. К чему должно стремиться государство, чтобы не попасть под новое иго или не допустить нового Смутного времени.

Н.Г. Чернышевский выдвинул точку зрения, что Пётр не собирался изначально изменять ни государственный, ни общественный порядок. Реформа была ограничена модернизацией армии по европейскому образцу. Но Пётр столкнулся с невежественным боярством, которое воспротивилось его преобразованию. И реформа превратилась в упорную внутреннюю борьбу. "Прежняя администрация была ему враждебна – он ввёл другую администрацию", не потому, что старая была хуже новой, а потому, что "прежние враждебные формы надобно было заменить другими, которые были бы удобнее для своего учредителя" [6]. Петру нужно было только западное военное устройство. Старая же администрация его вполне удовлетворяла, но она, увидев в молодом царе чуть ли не любителя Запада, вступила с ним в противоборство. Поэтому Петру пришлось уничтожать её самыми жёсткими методами. Из-за неприятия преобразований Петру поступал, как приверженец Запада, уничтожая старинные русские учреждения и вводя новые европейские.

В ХIХ веке самые жаркие споры об итогах петровских преобразований велись в основном в кругах славянофилов и западников. Согласно славянофильским взглядам допетровская Русь – это идиллическая картина мирного согласия народа и государства. Затем государство нарушает эту идиллию, устанавливая насильственным путём чуждый русскому обществу западный принцип государственного всемогущества. Один из виднейших представителей славянофильского течения К.С. Аксаков в середине ХIХ так высказался о реформах Петра: "Изменяя земле русской, народу, государство изменяет и народности, образуется, по примеру Запада, где наиболее развилась государственность, и вводит подражательность чужим краям, западной Европе..." Аксаков трактует действия Петра как отрывание Руси от "родных источников её жизни", вталкивание её "на путь Запада; путь ложный и опасный..." Он абсолютно уверен, что у Петра "не было предшественников в древней Руси". Его брат И.С. Аксаков уже в 1881 году так охарактеризовал деятельность Петра Первого: "Пётр с своим "полицейским" государством создал также особого рода опричнину, замежевав в её область всю Россию, отчасти даже церковь" [6]. Сторонники славянофильских взглядов считали, что Пётр отклонил Россию с её естественного пути развития, пропастью разделил высшие слои общества от народа, но не уничтожил возможности возврата к дореформенной "идиллии". В этом главная ошибка славянофилов. Если петровские преобразования были чужды русскому государству, то с его смертью все, что он создал, развалилось бы. Наоборот, страна шла по пути намеченным им ещё много лет, доказав, что воистину является частью Европы, а не Азии. В противном случае, отказавшись, оставив петровские начала, мы подтвердили бы мнение всех европейцев, что являемся азиатским народом. История показала, что реформы Петра Великого были нужны России, они не оказались чужды ей, европеизация вошла в русскую жизнь и осталась в ней надолго, с каждым новым монархом в страну привносились новейшие достижения европейской цивилизации.

Исторические воззрения западников сформировались в прямом противоположении славянофильской системе. Западники стремились доказать, что западноевропейская цивилизация – единственно возможная почва для общечеловеческого развития, что европеизация России – первенствующий по своему значению факт нашей истории, лучше всего обнаруживший жизнеспособность русского народа и государства. Наиболее яркими представителями этого направления являлись А.И. Герцен. В.Г. Белинский, С.М. Соловьёв, К.Д. Кавелин. Герцен в своём сочинении называет Петра аналогом германской Реформации. Но, по его мнению, без появления Петра Россия всё равно бы продвинулась вперёд, так как какие-то зачатки европеизма привносились в страну при Годунове и Самозванце. Правда, при таких условиях Россия не ушла бы далеко вперёд. "Не было, собственно, ни центра движения, ни ускоряющего толчка. То и другое создал Пётр" [6]. Но характеристика "коронованный революционер", употреблённая Герценом, неверна. Революция подразумевает не просто радикальные перемены, а преобразование классового характера. Пётр же существенно не затронул старые социальные отношения. Белинский утверждал, что Пётр уничтожал "не наше родное, а привитое нам татарами". Реформа Петра была тяжёлым испытанием для русского народа, но "когда же и где же великие перевороты совершались тихо и без тяготы для современников?" Белинский считает, что в мире есть только два спокойных государства: Китай и Япония. Но чем они известны в мире: "лучшее, что производит первый, – это чай, а вторая, кажется, – лак" [6]. В переворотах рождаются сильные нации, русские до Петра были только народом и стали нациею только после толчка, данного преобразователем. Опоздай Пётр на четверть века, возможно, было бы нечего уже спасать и просвещать.

С.М. Соловьёв, крупный историк середины ХIХ века, бывший преподавателем истории Александра II, считал, что русский народ во второй половине ХVII века "после многовекового движения на Восток" стал "поворачивать на Запад" [8]. Поворот происходил очень болезненно, ведь резкое сближение с цивилизацией означает отсечение всего, что таковою не является. В России этого было предостаточно, поэтому реформы проводились жёстким, зачастую жестоким путём, но азиатские обычаи и привычки настолько глубоко вошли в русскую жизнь, что являлись уже настоящей болезнью. В 1872 г. в торжественном собрании Императорского Московского университета Соловьёв сказал, что "в жизни всех народов" происходят перевороты, "сильные движения, производящие большие или меньшие изменения" [6]. В истории России Соловьёв таким "движением" считает деятельность Петра Первого. Говоря о преобразованиях Петра, считает Соловьёв, необходимо обязательно учитывать, что "нужно обозначить не деятельность какого-нибудь завоевателя, быстро покоряющего громадные, но дряхлые государства и основавшего громадную, но эфемерную империю. Нужно обозначить деятельность человека, который прибавил в историю целый великий народ" [6].

К.Д. Кавелин считал Петра настоящим русским, для которого не было ничего невозможного. Всё чего он хотел, ему казалось возможным. Но не всё Пётр успел сделать. Проживи он ещё подольше лет на десять, страна могла бы не только стоять на равных с европейскими державами, а даже превосходить их. Пётр хотел "пересоздать московское царство в европейскую монархию" и "рассчитывал выполнение плана не на сотни лет, а на свой век, желал сам насладиться плодами" своих преобразований. Методы, которыми осуществлялась модернизация страны, не являются чем-то экстраординарным, они "принадлежат безраздельно времени, в котором он жил" [8]. Действительно, Пётр при проведении реформ должен был опираться на опыт своих предшественников, не придумал же он все те казни, репрессии самолично. Он брал пример с предыдущих правителей Руси. Уже современники сравнивали его с Иваном Грозным. Пётр – "полнейший представитель своей эпохи", но его беда в том, что с европеизацией произошёл отход от подобных действий, последующие монархи старались всячески подчеркнуть своё миролюбие, хотя наказания назначались зачастую такие, что приводили к неминуемой смерти наказуемого.

В подавляющем большинстве своём тот или иной взгляд на деятельность Петра Первого и её итоги устанавливался под воздействием определённой философской доктрины. Но ни одна доктрина не в состоянии оценить такую колоссальную по своей значимости деятельность. Все исследователи Петра сходились в неоспоримом величии его преобразований. Очень удачно охарактеризовал его М.П. Погодин, сказавший, что фигура Петра "застила собою всю древнюю русскую историю". То же самое можно сказать и о его деятельности. Ведь, фактически, после крещения Руси Пётр сделал самый радикальный шаг, в истории России, вновь поставив страну на западный путь развития.

Подвести своеобразный итог всем спорам ХIХ века об итогах петровских преобразованиях можно словами Соловьёва: "Каковы бы ни были толки о деятельности Петра, эта деятельность резко делит нашу историю на две половины" [6].

Петр Великий (1982-1984). Художник С.А. Кириллов.

Мнения историков ХХ века об итогах и результатах реформ и преобразований Петра I

Известный историк, ученик С.М. Соловьёва, В.О. Ключевский продолжал традицию, идущую от декабристов, Пушкина, Герцена, Белинского. Хотя противоречия в деятельности Петра он уже не пытается игнорировать. Ключевский указывает на ошибки и колебания, бесчеловечные жестокости и "рядом с этим беззаветная любовь к отечеству"; на "успехи, достигнутые неимоверными жертвами народа и великими усилиями Преобразователя". "Столь разнородные черты трудно укладываются в цельный образ". Реформа являлась, по мнению Ключевского, борьбой самодержавия с косностью народа. Пётр хотел "грозой власти вызвать самодеятельность в порабощённом обществе" [8]. Ключевскому абсолютная монархия противна, как государственное устройство, но он считает, что самовластие приемлемо, если самовластец способен к самопожертвованию во имя всеобщего благосостояния народа. Ключевский признаёт также невозможность петровских преобразований без того насилия, с которым они были проведены в жизнь. Военные и политические успехи были не единственными, и В.О. Ключевский так написал о заслугах Петра в области экономики: "В развитии торговой и промышленной техники он видел главное превосходство Запада, то, чему России ещё долго придётся учиться, и в экономических успехах, достигнутых усвоением этой техники, надобно видеть одну из величайших заслуг Преобразователя" [3].

Марксистское учение, получившее в России широкое распространение на рубеже веков, имело свой подход к оценке петровских реформ. Эмоции, свойственные декабристам, заменились научным анализом. В.Г. Плеханов, один из виднейших представителей марксизма, сравнивая Россию и западные страны, отметил, что в последних "быстро исчезали последние остатки крепостного права", а в нашей стране в ХVIII веке "закрепощение крестьян доходит до апогея" [4]. При Петре Россия, семимильными шагами догоняя Европу, в социальном развитии топталась на месте. По Плеханову Пётр стремился "служить народу", но народом для него фактически являлся привилегированный класс дворян. Но крепостное право, политическое бесправие того самого привилегированного дворянства обусловили сохранение социальной отсталости страны. Критический подход с позиций теории классов нисколько не умаляет исторического значения петровских реформ.

Даже В.И. Ленин признавал, что такое орудие абсолютного властелина, каким является самодержавная власть, превратилось при Петре в главный внешний фактор прогресса. Он правил деспотически и по отношению к крестьянству, и по отношению к боярству и дворянству. Были и такие методы, которые Ленин считал вполне приемлемыми и даже необходимыми в экстремальных условиях. В 1918 году Ленин писал, что для спасения страны необходимо "учиться государственному капитализму немцев, всеми силами перенимать его, не жалеть диктаторских приёмов для того, чтобы ускорить это перенимание ещё больше, чем Пётр ускорял перенимание западничества варварской Русью, не останавливаясь перед варварскими средствами борьбы против варварства" [4]. Ленин здесь перефразировал известное изречение Карла Маркса: "Пётр победил варварскую Русь варварскими средствами". Несмотря на некоторый негативный оттенок в термине "варварские средства" Ленин очень положительно оценивал реформы Петра, так как в его деятельности Ленин видел пример действий, отвечающих требованиям экстремальной обстановки. Дальнейшее развитие данной теории получило развитие при Сталине, когда Пётр Великий наряду с Иваном Грозным ставился в пример для оправдания репрессий и нечеловеческого перенапряжения народа. Пик данной оценки деятельности Петра пришёлся на Великую Отечественную войну.

В ХХ веке существовали и противники петровских преобразований. Они делали ударение на жертвы русского народа. Речь всегда шла о количествах жертв, об опустошении центральных районов, а не том, насколько всё это окупилось, какая от этого была польза. Но без усилий и жертв какой бы то ни было прогресс немыслим. Противники реформ, преувеличивая бесспорные тяготы, выпавшие на долю русского народа, стремятся доказать, что Пётр не усилил Россию, а ослабил её в экономическом плане. П.Н. Милюков, лидер Конституцонно-демократической партии, одним из первых попытался обосновать данную версию. Он считал, что "ценой разорения страны Россия была возведена в ранг европейской державы" [4]. Используя статистику, Милюков пытался доказать, что после введения подушной подати взимание денег с русского крестьянина увеличилось в три раза, что преобразования Петра полностью разорила страну. С.Г. Струмилин был одним из тех, кто опроверг данную теорию. Действительно, произошло резкое увеличение бюджетных поступлений, но не за счёт увеличения налогов с населения, а из-за их нового перераспределения. Без роста экономической мощи России невозможно было бы её становление великой державой.

Н.Н. Молчанов в своей книге "Дипломатия Петра Великого" написал: "Очевиден поразительный прогресс, достигнутый Россией в укреплении своих международных позиций. Московское государство оставило в наследство Петру обязанность платить дань крымскому хану и отсутствие заметного влияния в европейских делах. В 1648 году в Вестфальском мирном договоре, надолго определившем политическую карту Европы, великий князь Московский упоминается в списке европейских монархов на предпоследнем месте. После него фигурировал лишь князь Трансильвании" [8]. Пётр использовал все имевшиеся возможности, чтобы исправить данное положение дел. Русская армия, фактически созданная Петром, трижды воевала со Швецией и пять раз с Турцией, окончательно низведя эти державы на уровень второстепенных.

Известный историк Е.В. Анисимов в книге "Время петровских реформ" отметил долговременность существования государственных институтов, созданных Петром. Коллегии просуществовали 80 лет, подушное налогообложение было отменено в 1887 году, последний рекрутский набор состоялся в 1874 году, синодальное управление русской православной церковью оставалось неизменным почти 200 лет, а Сенат был ликвидирован лишь в декабре 1917 года. В истории России трудно найти примеры подобной долговечности институтов, созданных сознательной волей человека [1]. Трудно не согласится со следующим утверждением Анисимова: "Идея прогресса через насилие многим казалась заманчивой, привлекательной. С её помощью можно так легко и быстро достичь желанной благородной цели. В этой идее как бы материализовалась сжигавшая многих преобразователей России жажда немедленных радикальнейших перемен, стремление добиться результата "сейчас же и тут же". Причём результат непременно должен быть положительным во всех отношениях.

Памятник Петру Первому "Медный всадник" в Санкт-Петербурге (фото Ли [A.I.I.P.])

Реформы Петра Первого волновали умы современников, историков и государственных деятелей последующих поколений, не утихли они и по сей день. Последствия деятельности первого российского императора имеют настолько неоднозначный характер, что споры вокруг самой личности Петра и его деятельности, будут продолжаться ещё очень долгий период.

Выводы

Фигура Петра Первого очень значительна в мировой истории, ему подобны такие великие личности как Александр Македонский, Гай Юлий Цезарь, Чингисхан, Наполеон Бонапарт, Авраам Линкольн, Владимир Ильич Ленин. Все они оставили значительный след в истории, вершили судьбы целых народов, о каждом из них написан не один том исторических и литературных трудов. Пётр Великий ближе нам, потому что интерес к нему и его преобразованиям вызван из-за их масштабности, глубины, успешности и радикальности. Это значит, что Пётр признан исследователями и историками в качестве бесспорного лидера, успешного реформатора. Даже противники петровских преобразований признавали величие первого императора России. Восхищение, восторг, уважение, неприятие и гнев – это сильные эмоции, но они не смогли бы послужить толчком для написания огромнейшего количества трудов о петровской эпохе, не смогли бы заставить большое количество историков специализироваться на петровских преобразованиях.

В фигурном катании существует правило отбрасывать крайние оценки и судить выступление по средним. Отбросив восхищение и недовольство петровскими реформами и применив данный метод, сразу видно, что преобразования, несомненно, были прогрессивными, что Пётр поставил страну на новую ступень развития. Цена, которую заплатил русский народ за них очень велика, но жертвы были жестокой необходимостью, Пётр пожертвовал частью, чтобы спасти нацию от нового ига или экономической зависимости. Политика – "грязное дело", так как для извлечения пользы необходимо заплатить за неё, без этого никакой прогресс невозможен. За совершение чего-либо хорошего кто-то обязательно должен пострадать. Положительный эффект реформ очевиден: спасение страны, создание эффективной экономики, современной армии и флота, развитие торговли. Пётр превратил отсталую страну в могучую европейскую державу, а победителей не судят.

Во второй половине ХIХ века на вопрос о том, кого они знают из государственных деятелей России, крестьяне отвечали примерно одинаково: "Алексашку Освободителя, Стеньку Разина, Емельку Пугачёва, Ивашку Грозного, Петра Великого". Пётр остался в народной памяти, как хороший царь. Итог петровским преобразованиям можно подвести такой: "еже сотворих, сотворих".

Литература

1. Анисимов Е.В. Время петровских реформ – М.: Мысль, 1989.
2. Карамзин Н.М. Записка о древней и новой России в её политическом и гражданском отношении – М.: Мысль, 1991.
3. Ключевский В.О. Краткое пособие по русской истории – М.: Терра, 1996.
4. Молчанов Н.Н. Дипломатия Петра Великого – М.: Международные отношения, 1986.
5. Павленко Н.И. Пётр Великий – М.: Мысль, 1990.
6. Пётр Великий: РRО ЕТ СОNТRА. Личность и деяния Петра I в оценке русских мыслителей и исследователей. Антология – СПб.: РХГИ, 2001.
7. Тимошина Т.М. Экономическая история России – М.: Информационно-издательский дом "Филинъ", 2000.
8. Шмурло Е.Ф. История России (IХ–ХХ вв.) – М.: Аграф, 1999.
9. Сахаров А.Н., Боханов А.Н., Шестаков В.А. История России с древнейших времен до наших дней. – М.: Проспект, 2012.
10. Зуев М.Н. История России. – М.: Юрайт, 2012.
11. Кириллов В.В. История России. – М.: Юрайт, 2012.
12. Матюхин А.В., Давыдова Ю.А., Ушаков А.И., Азизбаева Р.Е. Отечественная история. – М.: Синергия, 2012.
13. Некрасова М.Б. Отечественная история. – М.: Юрайт, 2012.
14. Орлов А.С. История России. – М.: Проспект, 2012.